— Пусть они у тебя живут! Это ты его таким воспитала! — орал в трубку бывший муж.

Двадцать лет брака, развод, порядочный, на мой взгляд поступок: половину совместно нажитой двухкомнатной квартиры я переписала на сына, вторая половина осталась за мужем. Мы с сыном после развода переехали в ту квартиру, которая осталась от моих родителей. У бывшего мужа не было другой недвижимости.

Тогда я сомневалась. Мало ли, каким вырастет сын, мало ли, бывший женится, наплодит детей в нашей с ним бывшей квартире. Потом плюнула: чему быть — того не миновать.

Инициатором развода был муж. Устал от брака, устал от быта, устал от сына-подростка. Я, если честно, тоже как-то подустала семью на себе тянуть: у мужа зарплата была в два раза меньше, чем у меня. Деньгами его никто не попрекал, но, как он сам заявил, его это оскорбляло. Хотела спросить: а что конкретно ему мешало больше зарабатывать? Футбол? Хоккей? Warcraft? Не стала, пёс с ним.

Сыну на момент нашего расставания с его отцом было шестнадцать лет. Сейчас сыну двадцать два года, и я безумно счастлива, что сейчас живу спокойно. Невестку уважаю, люблю, но на расстоянии: жить под одной крышей с ней я бы не стала. Это было, на самом деле, очень дальновидно — отдать половину квартиры сыну: сейчас сын и невестка живут вместе с моим бывшим мужем и его женой.

После развода бывший муж горевал недолго: уже через неделю после того, как мы съехали, к нему перебралась дочь соседки. Марина. Как о ней соседки шептались, синий чулок, серая мышь и старая дева. Про цвет чулка ничего не скажу, сравнение с мышью никогда не поддерживала, а из списка старых дев её можно смело вычеркнуть: они поженились.

Мне всё равно, если честно, кто она и какая она. Вопрос в другом: от мужчины неделю как съехала его семья, а новая бабёнка тут как тут. Сто процентов, рога у меня были. Но сейчас не об этом, это — дело прошлое.

Сын в свои шестнадцать тоже сделал выводы, когда приехал к отцу в гости, а там тётя Марина хозяйничает, остатки наших вещей выбрасывает, ремонт планирует. Они повздорили. Бывший требовал уважать его даму и относиться к ней со всем почтением. Сын ему ответил, что для уважения и почтения у него есть мама, а на батиных баб он клал сто куч.

Сын, после знакомства с соседкой в её новом амплуа, от общения с отцом отказался. Бывший муж, оскорблённый поведением ребёнка (шестнадцатилетний подросток выбор взрослого дядьки не принял, ай-яй-яй, какая трагедия), тоже не искал встреч. Алименты платил, я подавала.

После школы сын ушёл в армию, после армии поступил на заочку, устроился на работу и сделал предложение любимой девушке Полине, которая дождалась его из армии. Полина мне глубоко симпатична, но жить с ней под одной крышей я бы не смогла. Полина очень бойкая девушка, за словом в карман не лезет, у неё что на уме, то и на языке.

Молодёжь решила, что съёмное жильё им без надобности — есть же половина квартиры. Отец? Как сказал сын: чёрт с ним, будет просто соседом. Они бы всё равно комнату снимали, с чужими людьми жили, квартиру бы не потянули.

Полина тоже учится, но на дневном, вечерами подрабатывает. Много ли денег у студентов? Я стараюсь подкидывать, но как можно реже, чтобы не привыкли. Родители Полины оплачивают ей обучение, считают, что помогают этим. Невестка (они расписались без лишнего шума) с ними согласна.

Меня никто не спрашивал, но я тоже поддерживаю сватов: решили оплатить дочке образование — молодцы, но содержать замужнюю дочь — перебор. Это на мой взгляд, никому не навязываю. Я вот не молодец: сын сам платит за учёбу. Совесть не тревожит — сын справляется.

Надо полагать, что мой бывший и его жена Марина не хлопали в ладоши от счастья, когда их потеснили счастливые молодожёны. Сын сразу уведомил отца, что когда они закончат обучение, то будут продавать свою долю. Предупредил, что если им не дадут жить спокойно, то размен состоится прямо сейчас. Полина предложила график уборки общей территории и попросила освободить место на кухне для холодильника и пары шкафчиков.

Марина, про которую все всегда говорили, что она серая мышь, начала гадить. То воду перекроет, то холодильник ребят отключит, то свет выключит, когда кто-нибудь из них в ванной комнате.

По малейшему поводу Марина неслась в комнату к ребятам и долбилась, визжа от ярости: капли в раковине не вытерли, коврик в коридоре не так постелили после помывки пола, воды много намотали…

Сын один раз отцу предупреждение о размене повторил, второй раз повторил, третий. А потом привёл в квартиру четырёх амбалов из ближнего зарубежья, представил их покупателями. Полина звонила после этого, хохотала: там мой бывший так на свою благоверную кричал, чтобы она всех в покое оставила, что стены тряслись.

После наглядной демонстрации возможной судьбы доли сына бывший муж начал к нему подлизываться: родные люди, любимый сыночек, я с твоей мамкой развёлся, а не с тобой. Сын его в жопу послал, чётко обрисовал их отношения: соседи по коммунальной квартире, не более того.

Бывший муж мне звонил несколько раз, требовал, чтобы сын с Полиной ко мне переехали. Говорит, вырастила я морального урода, который родного отца ни во что не ставит, а мачехе хамит, если та что-нибудь спросит.

Ой, совсем забыла. Мать-то у Марины рядом живёт. Прибегала пару раз, заступалась за дочурку, домой её зазывала, раз зять её кровиночку от захватчиков защитить не может! Одну зазывала, без зятя, он там даром не нужен.

Как-то так. Живу одна и радуюсь, что всё это не у меня дома происходит. За сына и Полину спокойна: они себя в обиду не дадут. Деньги якобы за аренду комнаты откладывают, крутятся: хотят потом ипотеку брать, и чтобы к тому моменту как можно большая сумма на руках была.

Горжусь сыном. Горжусь невесткой. А если кому-то там некомфортно, то это только их проблемы. Нечего было про сына забывать. Как аукнулось, так сейчас и откликается. Записано со слов Александры.